Испытания музыкой
(Интервью с Вадимом Петренко, 2009 г.)
В этой истории все развивалось по классическому сценарию в лучших традициях. Сначала был провинциальный рок-музыкант, лидер группы «ЭШ», Вадим Петренко. Потом он стал известным авангардным музыкантом. Следующий этап - кризис творчества, потеря интереса к жизни, алкоголь. А теперь Вадим Петренко - пастор одной протестантской церкви.
Этап первый: рок-н-ролл
 На вид ему дашь чуть больше тридцати. Скромный человек в пиджаке, с аккуратной прической - трудно представить, что он когда-то был битником.
А все началось в 1986 году. Вы, конечно, помните те времена. Перестройка и музыкальная западная свобода, навалившаяся на молодежь. Песня Гребенщикова "Рок-н-ролл мертв, а я еще нет" стала гимном для многих, бредивших роком. В их числе был и Вадим Петренко, тогда еще студент смоленского энергоинститута. Музыка для него стала не средством самовыражения, а неотъемлемой частью жизни. Совсем скоро Вадим со своими друзьями по институту решил создать группу. Появилась команда под названием "Экологический шедевр" или коротко «ЭШ».
- Я играл на гитаре, а Андрей Марченков писал для нас тексты песен, - рассказывает Вадим Петренко. - Честно говоря, уже и не помню, какой у нас был стиль, но что-то очень оригинальное. Вообще рок-музыка того времени была своеобразным бунтом детей против отцов. Таких студентов постоянно вызывали на ковер в деканат, их ругало начальство на работе, а длинные волосы настоятельно просили состричь. Тем не менее к нам относились на удивление снисходительно. Из-за постоянных концертов в институте даже упростили график занятий.
Время шло, и талантливую рок-банду стали приглашать на концерты в другие города.
Этап второй: известность
В Риге Вадим Петренко познакомился с неординарным известным в музыкальных кругах создателем авангардного проекта "ЗГА" Николаем Судником. Судник оценил мастерство Вадима по достоинству и пригласил его в свою группу.
- Это произошло в 91-ом году, - рассказывает смоленский музыкант. - Коля Судник - человек творческий и увлеченный. Его проект "ЗГА" - это экспериментальная шумовая музыка, так называемый «нойз» (от анлийского noise - "шум"). На сцене выстраивались странные железные конструкции, размещались различные гремяще-шипящие железяки и прочие самодельные инструменты. Моя задача состояла в том, чтобы, играя на гитаре, создавать некий "источник звука", как бы начальную точку отсчета композиции. А потом музыкальное полотно настолько преображалось, что превращалось в хаотичный поток звуков, иногда пугающий своим ужасом, иногда, наоборот, завораживающий своей красотой. "ЗГА" существует до сих пор. Но, к сожалению, как и в те времена, о проекте, равно как и о его создателе, знают лишь единицы. Экспериментальная, авангардно-академическая музыка не рассчитана на массового слушателя. Тем не менее особой популярностью рижский проект пользовался на Западе.
Вадим Петренко увлекся экспериментальной музыкой. Через некоторое время в Лондоне на одном индустриальном лейбле, выходит первый альбом творческого тандема Судника и Петренко - "ЗГАмония". Известный в музыкальных кругах журнал "Къю" в рецензии называет его наиболее удачным из индустриальных альбомов последнего времени и дает ему четыре из пяти звездочек. Коллектив стал гастролировать по Европе. Неординарных советских музыкантов во всех городах принимали на ура.
В конце 1991 года в жизни Вадима Петренко произошло значимое событие. Их индустриальную группу приглашают выступить на всемирный рок-фестиваль в Монреале New Music American.
"Для любого музыканта выступать на таком престижном концерте - мечта, - вспоминает Вадим. - Огромная сцена, очень дорогая аппаратура, которой мы никогда не видели в Союзе, и отличный звук. Мы выступали на одной сцене с такими легендами мировой музыки, как Einsturzende neubauten и Residents. Коллективы, о которых до сих пор в культурном мире ходят легенды, я видел за кулисами!"
Впрочем, попасть на монреальский фестиваль было не так просто. В СССР группе долго не хотели давать разрешение на выезд за границу. Ребятам помогали всем миром. Даже известный рок-критик Артемий Троицкий заступился за музыкантов. Но все было безрезультатно, власти упорно не хотели отправлять "ЗГА" в Канаду. И только когда Американский всемирный фонд культуры направил официальное письмо властям с просьбой дать разрешение, "ЗГА" все-таки отпустили за рубеж.
Несмотря на успех совместной творческой работы Петренко и Судника, музыкальный проект стал скоро распадаться.
Этап третий: творческий кризис
 "Это были самые ужасные дни в моей жизни, - продолжает Вадим. - Творческий кризис. В стране реформы. Нет работы. К тому же, в бизнесе, которым тогда занимался, я влез в большие долги, с которыми не мог расплатиться. Добавить к этому алкоголизм - и все... вся моя жизнь пошла наперекосяк. С каждым днем я падал в жуткую бездну".
Не секрет, что творческие люди часто переживают свой кризис. Кто-то находит выход из него, кто-то нет. Из нашедших в себе силы преодолеть кризис многие продолжают свою карьеру, а кто-то идет по другому пути.
Вадим понимал, что надо все резко менять и искать что-то новое. Но все, за что бы он ни брался, и музыка в том числе, рушилось.
Этап четвёртый: спасение
Как считает сам Вадим, его спасло неожиданное обретение веры в Бога.
"Такие явления очень сложно объяснить, - говорит Петренко. - Понимаете, я сейчас не говорю о религии или церкви. Ни с того ни сего я перестал курить и пить, а на сердце появилась какая-то легкость, и в душе стало тепло. И жить стало легче. Думаю, это было чудо".
Сейчас Вадим ушел из музыки. Он - пастор протестантской церкви. И только в редкие моменты берет свою старую гитару и наигрывает на ней знакомые мелодии, вспоминая былые годы.
Мы не пытаемся навязать читателю идею, что спасение во время любого жизненного кризиса исключительно в религии. "Город" лишь рассказал о судьбе человека, которая развивалась едва ли не по классическому сценарию для рок-культуры ХХ века.
Дмитрий Ратников,
газета «Город» от 02.03.2009
|
